Это бедный Квентин робко и из пальца высасывает каждый сюжет, а у Пашки в Перми на Пролетарке, что ни день — то история, что ни приятель — то целый фильм.

Отправил Пашка пару своих рассказов несчастному Тарантино в Голливуд, а тот даже не перезванивает. У нас в Перми — так не делается.

Но Пашка не расстроился. Хорошо все-таки жить на Пролетарке. Особенно юности это касается. Всё под рукой, что юности угодно: железная дорога, Кама, лес, карьеры песчаные, завод-громыхайло, женская колония.

Можно на поездах кататься, можно с баржи нырять, можно грибы собирать, можно на тарзанке над карьером летать, а можно влюбиться...

Пашка так и сделал, как только увидел ее в телогрейке...

Грацию не спрячешь. Четыре вещи не спрячешь: солнце, луну, эрекцию и грацию. А она и не прятала. Музыку в наушниках слушала. Пританцовывала с метлой. Странная. Легкая. Как бы не отсюда.

Замахнул писят грамм. Пошел к ней.